|
Первое, что хочется сделать после этого спектакля – пойти в церковь. Чтобы все внутренние конфликты, которые он вскрыл, разрешились или хотя бы немного улеглись в сознании. Через несколько дней возмущение перерастает в интерес, и вместо того, чтобы вовремя лечь спать изучаешь Евангелие. И понимаешь, что в основе либретто, действительно священное писание. Да, Тим Райс, порой дает свою трактовку известных исторических фактов, и порой складывается впечатление, что в спектакле ключевой образ вовсе не Иисус, а Иуда и его путь к предательству. Гениальная музыка Эндрю Ллойда Уэббера в аранжировке, созданной для постановки Театра Моссовета, прекрасно соединяется с русским текстом, перевод не страдает, как это часто бывает в адаптациях иностранных спектаклей. Наверно, именно эта удача - одно из слагаемых многолетнего, непрекращающегося успеха "Иисуса" в Моссовете. Или же в либретто вплетены специальные коды, которые действуют на подсознание как 25-й кадр, хотя это сомнительно =) На следующий день после похода в театр замечаешь, что какие-то фразы мельтешат у тебя в голове, и на реплики собеседников уже начинаешь отвечать словами героев спектакля. И даже если ты сидишь за компьютером, и понимаешь, что запарываешь годовой отчет, внутри кричит голос: "О, горе, горе мне! Я погубил его!" (сцена раскаяния Иуды). Все эти зацепки возвращают тебя снова в зал, но уже вооруженным доскональным знанием всех арий, дуэтов и тп. И уже начинаешь лучше понимать, какие чувства разъедают душу Иуды, и какие сомнения вызывают тоску Иисуса. Страшно подумать – Павел Хомский поставил "ИХС" в 1990 году! И с тех пор сменилось несколько поколений танцовщиков и исполнителей. Ирода, например, играли Сергей Проханов, Сергей Виноградов, сын покойной Любови Полищук Алексей Макаров. В неглиже танцевал даже крупногабаритный Александр Ревенко. А вообще сцена во дворце у Ирода – самая провокационная в спектакле. Выходят наложницы в белье, начинают незамысловатые танцы – и мужская часть зала напрочь забывает, где находится. Понятно, что по сюжету в этот момент духовность и молчание Христа противостоит распутству придворных и самого правителя. А в самом зале происходит тоже разделение – мужчины увлечены сочными женскими телами на сцене, а женщины жалеют Христа, который оказался зависим от решения Ирода, прекрасно себя чувствующего в эпицентре вертепа. После спектакля хочется спорить, хочется даже подождать на служебном ходе Хомского и попросить объяснить, почему герои в каких-то моментах действуют так, а не иначе. То, что чувствуешь после просмотра "Иисуса", впечатлением трудно назвать – это чувство гораздо сильнее. TeatrAll.ru, осень 2013 года
Вернуться на страницу ПРЕССА
 |