Недавно в Театре им. Моссовета праздновали 80 лет со дня рождения народного артиста России Бориса Владимировича Иванова. Впервые он вышел на сцену в 14 лет в Оперном театре родной Одессы, и вот уже более 60-ти лет вся его жизнь посвящена Мельпомене, кино, радио и телевидению. Число фильмов, где он снялся, перевалило за 80; примерно столько же ролей артист сыграл в ставшем родным театре им. Моссовета. Сейчас Борис Владимирович - самый занятой актёр театра. Он занят в семи спектаклях, в том числе в премьере "Венецианский купец" и самом популярном среди молодёжи спектакле "Иисус Христос - суперзвезда", где играет почётную роль Понтия Пилата.
Редакция поздравляет Бориса Владимировича с юбилеем и желает ему всего самого лучшего.

- Борис Владимирович, Вы не раз говорили о том, что в Вашей трудовой книжке всего одна запись: актёр Театра имени Моссовета.

- Почти одна. Я окончил Одесское театральное училище 22-го июня 1941 года и сразу ушёл на фронт. Один мой приятель отдал мне свои часы со словами: "Боря, меня убьют", – и попросил сохранить их. Так и случилось, его убили, а я был ранен и отправлен в госпиталь. Я берёг эти часы больше всего, и чтобы у меня их не украли, отвёз в Рыбинск к своим друзьям с условием, что заберу их после госпиталя. В сентябре 1942 года я поехал в Рыбинск за этими часами. Но случилось непредвиденное: у меня из кармана вытащили все документы! Я мог назваться хоть Марьей Ивановной Петровой. И вот мне пришлось остаться работать в Рыбинске, в театре. Все мужчины ушли на фронт, так что я играл почти все мужские роли. Так продолжалось несколько месяцев, пока не выправили документы. Я собрался в Москву, но дирекция театра не захотела меня отпускать. Тогда я решил сбежать. Мне пригрозили, что посадят в тюрьму, но это меня не остановило. Актёры были на моей стороне. Мы сговорились, что я сбегу в тот день, когда есть замена на мою роль, чтобы не подводить театр. После нескольких месяцев тюрьмы, в которую я попал в наказание, я поехал в Москву. Поговорил с Юрием Александровичем Завадским, и он меня взял! С той поры я здесь и работаю. За последние 56 лет у меня есть лишь одна запись: "Театр имени Моссовета".

- Сколько лет насчитывает Ваша творческая жизнь?

- Я работаю уже более двухсот лет. На сцену вышел более 60-ти лет назад, в кино снимаюсь лет 40, 50 лет работаю на телевидении, 50-на радио. Итого двести с лишним!

- Вы сыграли более чем в 80-ти фильмах, вели радиопередачи. Неужели съёмки и радио не мешали Вашей работе в театре?

- Нет! На самом деле это помогает. Я не знаю ни одного артиста, которому кино или радио мешало бы работать. Конечно, бывало трудно. Сегодня репетиция в театре, работа на радио; завтра-съёмки, послезавтра – опять съёмки; потом репетиция, радио, кино и так далее. Но одно другому не мешает. Кино вырабатывает точность исполнения задач на сцене, а сцена помогает сквозному пониманию действия актёра в картине. Картина снимается как лоскутное одеяло: сегодня один эпизод, завтра-концовка, послезавтра-первая сцена. Но это не проблема для актёров драматического театра. Я знаю, что роль выстраивается от начала и до конца, не важно, с какого места начать играть. Так что когда предлагают какие-то роли, я с удовольствием берусь за них. Сейчас, например, снимаюсь в многосерийном фильме с ещё одним актёром нашего театра Александром Домогаровым в картине Туманишвили. Зато на радио работаю меньше. Я плохо вижу, и мне это мешает. Я чувствую, что торможу работу, а мы ведь живём в очень быстром веке. Но очень приятно бывает, когда сидишь дома и неожиданно слышишь по радио запись какой-то своей передачи. Иногда я даже не могу вспомнить, когда и с кем я её записывал, т.к. я прочёл более 3,5 тысяч страниц печатного текста. Больше всего я люблю музыкальные передачи.
Знаете, я как цирковая лошадь, которая знает только пищу, редкие прогулки и арену. Но она делает это с удовольствием. Так и всю жизнь работаю с радостью.

- Вы обдумываете роль?

- Без этого и нельзя. Вот сейчас репетирую Фирса в пьесе "Вишнёвый сад". Ну что, старичок, текста мало, вышел да сыграл. Но ведь это получится дешёвка. Нужно всегда стараться найти какую-то изюминку в персонаже. Когда ты задаёшь себе все 10 тысяч вопросов, например, почему он сидит так, почему это говорит, а что он чувствует, то на сцене ты не придуриваешься, не наигрываешь, а создаёшь роль, ты существуешь. И это очень важно. Вообще я придерживаюсь мнения, что каждую роль надо играть так, будто в первый раз. Тогда работает не только техника, но и душа. Каждый спектакль и зрители, и актёр видят для себя что-то новое.

- Кто для Вас зритель?

- Это составляющая театра. Ведь театр-это не только актёр, режиссёр, осветитель. Это ещё и зритель. Мы были бы похожи на сумасшедших, если играли бы для себя. А когда в зале публика, на сцене артист, то это и есть театр. Если артист хорошо играет свою роль, делает это подробно, то и зритель начинает задавать себе вопросы: "А я смог бы так сделать? Я бы не смог такое сотворить. Нет, это не я. Или... Так это же я..." И так далее. Интересна та связь, которая устанавливается между зрителем и артистом. Бывает, что режиссёр начинает следовать требованиям сиюминутного настроения зрителей. Например, публике понравились танцующие молодые девушки. Отлично! Завтра вместо двух поставим двенадцать. Но ведь это перестаёт быть искусством. Как говорил Бернар Шоу, "это сладости из дешёвых чувств". А когда вы видите спектакль, где героиня умирает, герой переживает сильные чувства, то это совсем другое. И не грех, если зритель прослезится. Значит, артист хорошо сыграл.

- Вы играете в рок-опере "Иисус Христос – Суперзвезда" Понтия Пилата. Рок-опера – жанр молодёжный. Вам он нравится?

- Конечно, ещё как нравится! Во-первых, интересно было попробовать себя в мюзикле. А во-вторых, играть в таком талантливом спектакле – совсем не пустяк. Это большая музыка, удостоиться петь под которую большая честь. Кроме того, этот спектакль не требует анализа. Вообще пьеса задумывалась не как рассказ о жизни Христа, спасителя нашего. Это рассказ о том, как группа молодёжи решила сыграть эту легенду вместо того, чтобы пить, колоться. И вот эти молодые люди поехали за город и на развалинах сыграли эту сказку, причём не так, как надо, а так, как они представляют её себе. "Вот ты в чём будешь играть? А повяжи платок! А ты прямо так сыграй! Вон дедушка идёт. Дедушка, сыграй Пилата!.. Так Пилат же молодой!...Ну и что? А у нас такой будет!" На самом деле, Пилат был гораздо моложе, чем я. Он был прекрасным актёром, жил в Риме. Дочка сенатора влюбилась в него и попросила папу отличить так-то. Тогда Пилат стал прокуратором Иудеи и Палестины. Но и в Иерусалиме он несчастлив. Пилату противны эти жиды, ему не нравится там жить. Его тоже не любят – оккупант всё-таки. Постоянно вспыхивают восстания. А тут ещё Кайафа говорит ему о проповеднике, который ходит и готовит восстание. Да там таких проповедников ходит двенадцать на дюжину! Вот и не хочется Пилату заниматься таким пустяковым делом. Но его заставляют, ведь фарисеи – не глупые люди и понимают, что Иисус необычный человек. Слишком многие его поддерживают. Правда, потом предают. И Пилат видит всё это.... После распятия Христа Пилат вернулся в Рим и ушёл на покой. Существует поверье, что он и сейчас ходит по горам, в Альпах, но покоя он найти не может... Но это бесконечно можно рассуждать на эту тему. Если говорить о музыке, то она роскошная! Если мы поднимаемся до неё, то это прекрасно. Кстати, скоро будем играть уже 500-й спектакль!

- Такой прозаический вопрос. Каковы у Вас планы на ближайшее будущее?

- Ну, планов очень много. Много репетирую в спектакле "Вишнёвый сад", снимаюсь в фильме. Летом, если удастся, поеду путешествовать. Я очень люблю путешествовать. Был в Египте, во Франции, в Италии. Венеция – прекрасное место!

- Не возникало желания перебраться за границу, как многие сейчас делают?

- Нет, никогда. Я просто не смог бы. Можно путешествовать две недели, месяц. Но ухать не смог бы. У каждого своя судьба, и если кто-то хочет, пусть уезжает. А я останусь здесь.

Вернуться на страницу БОРИСА ИВАНОВА

Вернуться на страницу АКТЁРЫ, РАНЕЕ УЧАСТВОВАВШИЕ В СПЕКТАКЛЕ

Вернуться НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ