27-летний Глеб Матвейчук - талант не только молодой, но еще и универсальный. Он - актер, лингвист, продюсер, певец и композитор. А в последнем амплуа Глеб с каждым днем берет все новые высоты. На его счету музыка к фильмам "Новая земля", "1612", "Каменная башка" и, наконец, к нашумевшему "Адмиралу".

Режиссёрской милостью

- Вы сын кинохудожника Алима Матвейчука. Профессия отца повлияла на ваш выбор?

- Мой отец всю жизнь посвятил кино, окончил ВГИК. Мы с семьей долго жили в Минске, поднимали белорусский кинематограф. Мама у меня тоже с кино связана - она художник-гример. В общем, с детства дома "водились" кинорежиссеры, актеры. Поэтому любовь к кино - из детства. Но поскольку с восьми лет я пел в детской театральной студии, то пошел учиться на музыканта. Окончил музыкальный колледж, ну а потом приехал в Москву.

- Покорять столицу?

- Что-то вроде этого. Правда, сразу она не покорилась, я поступил в консерваторию со второго раза, на вокальное отделение.

- То есть профессионального образования композитора у вас нет?

- Нигде не записано "Глеб Матвейчук - композитор".

- С чего вдруг вы стали писать музыку?

- После консерватории у меня было предложение уехать в Голландскую оперу петь по контракту. Так получилось, что в это же время режиссер Владимир Хотиненко предложил мне стать на его проекте композитором. Я выбрал второе.

- Как Хотиненко узнал, что вы можете писать музыку?

- А он не знал. Мы познакомились с ним на фильме "72 метра". Я там снимался, и он услышал от кого-то, что я учусь в консерватории. Хотиненко бережно относится к любому проявлению творческого начала. Чуткий очень. В "Гибели империи" он пригласил меня уже не только играть, но и заниматься музыкальной редактурой, фактически подбирать неоригинальную музыку. Я подыскивал материал, а в первой серии даже попробовался еще и как композитор.
Это был мой первый опыт, первое законченное произведение вообще. На следующую картину он уже предложил мне быть не редактором, а композитором.

- То есть можно сказать, что он дал вам путевку в жизнь?

- Хотиненко сказал: "Будь композитором", и я им стал. Если бы он сказал: "Ты лыжник, езжай", я бы, наверное, поехал. Такой он человек. Умеет заставить поверить в самого себя. Развернул меня на 180 градусов.

О возрасте, деньгах и вере

- Глеб, в "72" метрах вы играете на губной гармошке. Умеете?

- История опять же с Хотиненко связана. Он попросил меня записать губную гармошку для сцены с Маратом Башаровым. Я сказал, что запишу, хотя при этом играть не умел. Вот буквально за два дня научился. Губы распухли, жуть (улыбается).

- Вы работали на грандиозных проектах, с первыми лицами нашего кино и театра. Кто произвел большее впечатление?

- На моем первом фильме "Паломничество в вечный город" я встретил Кшиштофа Занусси. Он меня потряс - такой открытый, добрый, светлый. Знает языков 20, на русском хорошо говорит. Старой закалки человек. От Соломина та же энергия идет.
Очень много для меня значит Домогаров. Он услышал, как я пою, и пригласил попробоваться на роль Иисуса в рок-оперу "Иисус Христос - Суперзвезда". Актерски многое объяснил, вел меня, как говорится. При этом абсолютно бескорыстно.
Ну и, конечно, фильм "Адмирал". Это был колоссальный опыт. Продюсеры Анатолий Максимов, Джаник Файзиев сутками сидели и работали вместе с нами. Я им боялся показаться мальчишкой, такие они начитанные люди, прямо-таки с энциклопедическими знаниями. Они многому меня научили, но в первую очередь видеть и слышать нюансы. Знаете, есть крупные мазки, а есть тонкие штрихи. Они мне открыли всю палитру. Они чувствуют каждую ноту, у них безупречный вкус. Добавьте к этому умение держать в голове все детали проекта, коммерческую сторону.

- Кажется, "Адмирал" параллельно шел с другими вашими проектами.

- Да, были еще "Каменная башка" Янковского, "Лермонтов" Наны Джорджадзе, "Новая земля" Александра Мельника. На этих фильмах я работал еще и музыкальным продюсером.

- Искали деньги? Творческий человек, а умеете?

- Просто умею собирать всех в стаю и организовывать процесс. Дело в том, что я знаю многих музыкантов, продюсеров, музыкальные студии, нужных людей. Это больше организаторская работа. Но мне, конечно, ближе творческая.

- В "Иисусе..." не страшно было браться за роль Бога?

- Очень страшно и очень сложно. И так я чувствую до сих пор. Перед каждым спектаклем хожу в церковь. Я даже не могу обсуждать эту роль, любую другую - пожалуйста. Того же Фернана в "Монте-Кристо". Он человек, ему не чуждо земное. А здесь... ну как я могу?

- Вы верующий человек? К батюшке ходите? Как он относится к тому, что вы играете Иисуса?

- Человек я верующий. Нет, к батюшке не хожу. Считаю, что есть Бог, храм и человек. А посредники не нужны. И тем не менее вопрос интересный, давно хочу поинтересоваться у священников. Но страшно.

- А как люди вокруг реагируют на ваши успехи?

- Режиссеры и продюсеры стали относиться ко мне по-другому. Перестали обращать внимание на мой "несерьезный" возраст. Но после "Адмирала" я заметил, что многие, оказывается, не умеют радоваться чужим успехам. Почувствовал некий негатив. Половина зрителей ходят в театры и кинотеатры не для того, чтобы эстетическое удовольствие получить, а чтобы увидеть, что все плохо и "хуже, чем у них".

Лекарство от звездной болезни

- Кстати, "Адмирал" многие обвиняют в американском подходе, в том числе и в музыке...

- Я не согласен. Это русское кино и русская музыка. Посмотрев фильм, я поверил Лизе Боярской. Ощутил даже через экран - чувство. Я писал музыку, отталкиваясь от ее образа, ее глаз. Для меня в фильме главным стала история любви героев.

- Где вы обычно сочиняете?

- Дома и ночью. Тихо, темно, никто не отвлекает. Мне дают видеоматериал, я его включаю, смотрю и пишу... Часто после сотого просмотра.

- У вас есть идеал киномузыки?

- Музыка к "Гладиатору", без сомнения. Она грандиозна.

- Что для вас главное в жизни?

- Быть нужным людям. А если вы про работу - у меня все периодами. Сегодня я актер, завтра композитор. Меня все устраивает.

- Вы сами считаете себя успешным?

- Нет. Я знаю много людей, которые в моем возрасте добились большего. Как только подумаешь, что чего-то достиг, с этой минуты начинаешь регрессировать. Надо всегда быть немного недовольным собой. Но я упертый. Если думаю о чем-то, что это истина, буду идти до конца. И говорю все в глаза. Меня несет иногда и на эмоциях могу наговорить лишнего. Были проекты, которые я потерял из-за этого. На "Адмирале", слава богу, было принято говорить то, что думаешь.

Вернуться на страницу ГЛЕБА МАТВЕЙЧУКА

Вернуться на страницу АКТЁРЫ, РАНЕЕ УЧАСТВОВАВШИЕ В СПЕКТАКЛЕ

Вернуться НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ