Апофеозом образа положительного персонажа стала роль Иисуса Христа в музыкальном спектакле "Иисус Христос — суперзвезда". Лучшие образцы популярного на Западе жанра рок-оперы (своеобразной разновидности мюзикла) достойны восхищения, но на русской почве он приживается довольно трудно. В свое время рок-опера "Иисус Христос — суперзвезда", придуманная Тимом Райсом и Эндрю Ллойд Уэббером в конце 60-х — начале 70-х, произвела в мире эффект разорвавшейся бомбы. Иисус стал персонажем молодежной тусовки, одевался как хиппи и разъезжал на мотоцикле. Многие восприняли такую трактовку как беспощадное кощунство над святым образом Христа, детище Райса и Уэббера превозносили и отвергали. С тех пор рок-опера на сюжет, взятый из самой известной в мире книги, начала свое триумфальное шествие по странам и континентам. Главный режиссер Театра имени Моссовета Павел Хомский привез с Бродвея идею постановки нашумевшей рок-оперы и осуществил ее в 1990 году.

Создатели спектакля в предисловии разъяснили, что московская постановка "интересна и своеобразным сочетанием жанра рок-оперы, православного прочтения Евангелия и традиций русской театральной школы". То, что получилось, на мой взгляд, далеко от совершенства. Хотя, впрочем, любой копии не избежать сравнения с оригиналом, даже самая талантливая из них окажется хуже.

Для артиста Валерия Сторожика роль Иисуса — одна из самых интересных в его сегодняшнем репертуаре, она дает счастливую возможность продемонстрировать всю палитру своих профессиональных навыков, удачно избегая подражания. До этого артист уже успел поучаствовать в похожем музыкальном проекте: на сцене Театра имени Моссовета шел (правда, недолго) спектакль "Игра", поставленный А.Чевским. В основу музыкально-драматического шоу был положен шведский мюзикл "Chess" ("Шахматы"). В московском варианте Валерий Сторожик исполнял роль Претендента.

Сторожик получил ввод на роль Христа в 1997 году и сразу же привлек внимание индивидуальностью трактовки столь сложной и необычной роли для отечественной театральной культуры. Однако сам Валерий не видит в этой роли ничего сверхъестественного, он просто любит ее играть.

Исполнение артистом роли Христа примечательно сразу в нескольких отношениях. Его Иисус прежде всего человек глубоко страдающий и переживающий личную драму. Ему кажется, что он не соответствует той высокой миссии, которую на него возложило Небо. "Я лишь добра хотел, но не сумел оправдать Твои надежды", — обращается он с болью в голосе к своему небесному Отцу. Смерть на кресте страшит его, и, отправляясь на Голгофу, он совершает величайший человеческий подвиг. Словно заклятье, Христос неистово повторяет одну и ту же фразу: "Мне надо знать, Боже, за что умру?" Иисуса раздирают внутренние противоречия; он мучается от сознания того, что избран Небом и отвергнут толпой, теми, ради которых он принял смерть. "Мне не дано связать здесь, на земле, волю Бога и любовь", — Иисус смотрит на Марию Магдалину как на сестру и утешительницу, но, будь он простым человеком, то с радостью назвал бы ее женой. Но Христос не только воплощает собой кротость: он может быть суровым и страстным в гневе, когда изгоняет торгующих из храма. Всю многогранность и противоречивость образа Христа артист, как обычно, удачно дополняет внешними изобразительными средствами. Выразительное иконописное лицо, почти бестелесность облика и удлиненные, как на полотнах прерафаэлитов, линии тела, особенно эффектно смотрящиеся на распятии, проникновенные интонации не сильного, но волнующего и приятного голоса, насыщенного драматическими интонациями, — таким рисует Сторожик своего Христа.

Вернуться на страницу ПРЕССА

Вернуться на страницу РАЗНОЕ

Вернуться НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ